Краткое жизнеописание Шейх аль-Ислама Ибн Теймии, да смилуется над ним Аллах
Имам Такъийюддин Ахмад Ибн Абдульхалим Ибн Абдуссалям Аль-Харрани Аль-Ханбали, выдающийся ученый, имам, знающий, знание которого подобно морю, шейх Ислама и чудо своего времени. Жил в Дамаске. Происходил из рода Аль Таймия, одного из арабских родов, живших в Харране и прославившихся своими знаниями и религиозностью.
Его дед был одним из крупных ученых ханбалитского толка. Среди его работ книга «Аль-мунтакъа мин ахбари-ль-мустафа», объяснение которой дает Аш-Шавкани в книге «Нейлю-ль-Автар» и которая относится к наиважнейшим источникам науки фикъху-ль-хадис. Эта книга до сего дня изучается  на шариатских факультетах.
Дед передал знание своему сыну (отцу Ибн Теймии), а тот в свою очередь обучил двух своих сыновей.
Шейху-ль-Ислям Ибн Теймия родился в Харране, 12 числа месяцы рабиу-ль-авваль 661 года Хиджры (22 января 1263 года по христианскому летоисчислению). Его отец переселился вместе с ним  и его братьями в Аш-Шам, спасаясь от гнета монголо-татар.
Его учителя
Ученик Ибн Теймии Ибн Абдуль-Хади рассказал следующее: «Он (Ибн Теймия) воспринял науку более чем от 200 учителей». Что же касается учеников Ибн Теймии, то их количество не поддается счету.
Хафиз Ибн Хаджар, да смилуется над ним Аллах, сказал: «Если бы из всех заслуг шейха Такъийюддина у него была бы только одна – его известный ученик шейх Шамсуддин Ибн Аль-Къаййим Аль-Джавзия, автор известных трудов, которыми пользуются сторонники и оппоненты, - это было бы достаточным доказательством его высокой учености».
Среди выдающихся учеников Ибн Теймии - имам-толкователь Корана Ибн Касир, да смилуется над ним Аллах.
Формирование Ибн Таймии как ученого происходило под влиянием ханбалитского толка, однако после дело обстояло так, как о том сообщает историк Ислама имам Аз-Захаби, да смилуется над ним Аллах: «Вот уже несколько лет, как он (Ибн Теймия) дает фетвы, ориентируясь не на определенный мазхаб, а на имеющиеся у него доводы. Он помог чистой Сунне и пути предшественников, отстаивая его доводами и тем, чего не делал никто до него, применяя выражения, от которых уходили и на которые не решались ранние и поздние поколения ученых, он же отважился на них». «Ар-Радду-ль-Вафир».
Его книги
Работы Шейху-ль-Ислама Ибн Теймии собраны. Общее их количество составляет тысячу. Полный список его трудов составил его ученик Ибн Аль-Къаййим, да смилуется над ним Аллах. Он привел этот список в книге «Названия трудов Ибн Теймии», достоверность данных которой подтвердил шейх Салахуддин Аль-Мунджид.
Ибн Теймия отличался превосходным даром изложения, поразительной способностью к упорядочению, классифицированию, разъяснению, о чем свидетельствовал его оппонент Ибн Аз-Замалкани.
Шейху-ль-Ислам мог говорить на еврейском и латинском языках.
Его качества
Ибн Теймию характеризовали благородство и щедрость, которые были присущи ему от природы и не носили тени притворства. Он был храбр, неприхотлив в том, что касается земных потребностей, лишен привязанности к мирскому. Отказывался от много из того, что дозволено, опасаясь впасть в запретное. Он был белокожим, черноволосым и чернобородым, в его волосах было мало седины, и они доходили до мочек его ушей. Глаза обладали невероятной способностью выражать мысли и чувства. Он был среднего роста, широкоплечий, имел громкий голос. Ему было присуще красноречие, высокая скорость чтения. Он был горяч, однако подавлял гнев благоразумием и мягкостью.
Его джихад
Ибн Теймия, да смилуется над ним Аллах, вел джихад языком, пером, рукою. Он сражался с монгольскими захватчиками и поощрял мусульман к борьбе против них. В битве Шакъхаб, состоявшейся в 702 году хиджры, он находился в первых рядах сражавшихся и проявил необычайную стойкость в битве Марджу-с-Суфр. Он проник к татарскому царю Казану и произнес перед ним речь, поразившую всех своей смелостью, а египетский султан получил от него грозное нарекание, когда готов был отдать земли мусульман монголо-татарам.
Хвалебные высказывания ученых о нем
О нем отзывались с похвалою его враги и соперники, опережая в этом друзей и учеников. Выдающийся ученый Насируддин Ад-Димашкъи перечислил имена более восьмидесяти ученых, живших одновременно с Ибн Теймией, которые высказали свои похвальбы в его адрес, причем Ад-Димашкъи посвятил этому отдельную книгу.
Ибн Сайид Ан-Нас, автор книги «’Уюн аль-асар» (умер в 734 году хиджры, да смилуется над ним Аллах) сказал об Ибн Теймии следующие слова:
«Я нашел его мужем, достигшим в познании доли великой,
Памятью почти целиком охватившим хадис и преданья,
Когда толковал он Коран, то нес высоко свое знамя,
Фетвы по фикъху давая, всегда достигал своей цели,
Когда же хадиса касался, то знанье являл - путей передачи и версий знаток несомненный,
Среди толков и вер, избирал прямоту и простор своей веры, ставя знамя ее превыше стягов иных,
Блистая, в науках во всех не имел себе равных.
Очи тех, кому встретиться с ним довелось, подобных ему не видали,
А очи его не видали такого как сам».
Такъийюддин Субки (отец Таджуддина и автор книги «Табакъату Аш-Шафи’ийя Аль-Кубра») сказал:
«Его значение велико, его знание обильно, он необычайно широк в науках шариатских и умозрительных, он обладает огромным интеллектом и усердием, и во всем этом он достиг той степени, которая за пределами описания…».
«…Он еще ценнее для меня благодаря тому, что выше и важнее сказанного: благодаря тому, чем одарил его Аллах из благочестия, религиозности, готовности помогать истине и отстаивать ее не ради посторонних целей. Благодаря тому, что он привержен пути предшественников и получил из этого великую долю, такие, как он, чужды сегодняшнему времени и временам вообще».
Абу аль-Бакьа Бахауддин Субки, сказал: "...Клянусь Аллахом, (о такой-то), не относится пренебрежительно к Ибн Теймийе, никто кроме джахиля (невежды), или следующего за (своей) страстью. Невежда не знает что говорит, а что касается последователя страсти, то его страсть закрывает ему путь к правде (о Ибн Теймийе), после того как он узнал её". "Большое опровержение"
Камалюддин Ибн Аз-ЗамалканиАш-Шафи’и, один из оппонентов Ибн Теймии (умер в 727 году хиджры, да смилуется над ним Аллах), сказал: «Когда Ибн Теймии задавали вопрос из какой-либо науки, то смотрящий на него и слушающий его ответ решал, что знания Ибн Теймии  ограничены исключительно этой наукой и заключал, что никто не знает так, как знает он. Знатоки фикха, представляющие иные мазхабы, общаясь с ним, получали пользу, узнавая о своих мазхабах то, чего не знали. Неизвестно, чтобы он, дискутируя с кем-либо, прерывал дискуссию, и относительно какой бы науки он ни говорил, будь то шариатская или иная наука, всегда превосходил ее деятелей и всех имеющих к ней отношение. За последние 500 лет не было никого, кто хранил бы в своей памяти больше, чем он».
Ибн Дакъикъ Аль-‘Ид Аль-Малики Аш-Шафи’и (умер в 702 году хиджры, да смилуется над ним Аллах) сказал о нем: «Когда я встречался с Ибн Теймией, я видел перед собой человека, имеющего перед своими очами все науки, и он брал из них, что хотел, и оставлял, что хотел».
Абу Аль-Хаджджадж Аль-МузиАд-Димашкъи, автор самой большой книги о передатчиках хадисов «Тахзиб аль-Камаль» (умер в 742 году хиджры, да смилуется над ним Аллах), сказал: «Я не видел подобного ему, и он сам не видел подобного себе. Я не встречал человека, более, чем он, сведущего в Книге Аллаха и Сунне Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и более, чем он, следующего им обоим».
Хафиз Ибн Хаджар, автор самого выдающегося толкования «Ас-Сахиха» Аль-Бухари (умер в 852 году хиджры, да смилуется над ним Аллах), сказал: «Самым удивительным является то, что этот человек был наиболее яростным борцом против приверженцев нововведений из числа рафидитов, халюлитов (пантеистов), иттихадитов. Он написал множество известных работ, посвященных этому вопросу, а что касается его фетв, посвященных вопросу о сторонниках нововведений, то они не поддаются исчислению».
Бадруддин Аль-‘Ини(ханафит), автор книги «’Умдату-ль-Къари шарху Сахихи-ль-Бухари», да смилуется над ним Аллах, сказал: «Ибн Теймия  - достойнейший, выдающийся имам, богобоязненный, чистый, набожный. Он светило таких наук, как Хадис, Толкование Корана, Фикх, Усуль Аль-Фикх. Он как острый меч, взметнувшийся над последователями страстей и нововведений, человек, заботящийся о деле религии, из тех, кто всегда приказывает одобряемое и запрещает порицаемое, обладающий пылкостью, храбростью, смелостью против того, что страшит и пугает, много поминающий Аллаха, много постящийся, много молящийся и много поклоняющийся…» (далее автор сих строк приводит еще много похвальных слов об Ибн Теймии и долго перечисляет его достоинства).
Хафиз Захабисоставил полную биографию Ибн Теймии. Ниже она представлена в кратком изложении:
«Они (семья Ибн Теймии – прим.пер) прибыли в Дамаск в 67 году. Здесь они прослушали уроки… (далее Аз-Захаби упоминает целый ряд ученых, уроки которых они прослушали)».
«Ибн Теймия прослушал «Муснад» имама Ахмада многократно, и большие книги, и отдельные части, и занимался хадисом, и обучался письму и счету в мактабе, и выучил Коран, а затем принялся за изучение фикха.  Язык он изучал у Ибн Аль-Къави, затем, усвоив науку, начал рассмотрение книги Сибауейхи, пока не постиг ее, и проявил способности в арабском синтаксисе (ан-нахв).
Он отдался целиком изучению тафсира, пока не достиг в нем первенства. Он освоил в совершенстве науку «Усулю-ль-Фикх» и другие науки, и все это в возрасте, когда он был еще подростком. Достойнейшие мужи изумлялись его поразительной смекалистости, мощи его ума, силе запоминания, скорости понимания.
Он рос в обстановке нравственной чистоты, целомудрия, набожности, поклонения, умеренности в одежде и пище. С малого возраста он посещал школы и собрания, выступая, участвуя в дискуссиях, сражая аргументами взрослых и вводя в замешательство высокопоставленные лица города. Он выносил фетвы, когда ему было 19 лет, и с этих пор приступил к собиранию и написанию трудов, посвятив себя усердной работе.
Когда умер его отец, который был одним из крупных ученых и имамов ханбалитского толка, Ибн Теймия начал преподавать вместо него, будучи юношей двадцати одного года от роду. Он стал известен, и слава о нем пошла по миру.  Он начал преподавать по пятницам толкование Великого Корана, делая это по памяти. Выступая перед аудиторией, он говорил без запинок и давал уроки спокойно, громозвучно, красноречиво. За одно собрание он выговаривал по две тетради, или около того».
«Он знал в совершенстве передатчиков хадисов, степень их добросовестности, то, к какому поколению передатчиков они принадлежали. Также он обладал широким познанием в категориях хадисов, знал, является ли тот или иной хадис хадисом «‘али» либо относится к хадисам «назиль» (Хадис «‘али» – это хадис, цепочка передатчиков которого состоит из малого числа передатчиков, хадисом «назиль» напротив называется хадис, иснад которого состоит из большого числа передатчиков (примечание переводчика)), знал степень достоверности хадисов, выделялся тем, что хранил в памяти тексты хадисов. Никто из его современников не достиг его уровня и даже не приблизился к оному. Он был поразителен в том, что касается воспроизведения хадисов и выведения из них доводов, и достиг пределов в способности определения того, к какому сборнику хадисов (из «сунан» и «муснадов») принадлежит тот или иной хадис так, что о нем по праву говорили:«Всякий хадис, который не знает Ибн Теймия, не является хадисом». Всеобъемлющее знание принадлежит лишь одному Аллаху, однако в том, что касается хадисов, Ибн Теймия  черпал из самого моря, тогда как другие имамы черпали у берегов.
В науке толкования Корана он был корифеем. Он обладал удивительной способностью приводить аяты из Корана и выдвигать их в качестве довода в том или ином вопросе.  Всякий знаток Корана, видевший его, приходил в смущение. Его несомненное превосходство в толковании Корана и величие его осведомленности позволили ему выявить ошибочность и слабость многих мнений толкователей Корана и оказать поддержку тому из мнений, которое соотносится с тем, на что указывают доводы».
«Он не переставал давать уроки и преподавать науки и выносил фетвы не иначе, как своими устами, и говорил: «Я не могу скрывать знания». Его отличала неустрашимость и сила духа, и это ставило его в сложные обстоятельства, а Аллах защищал его. Он не был женат и не имел наложницу, и владел лишь немногим. Братья пеклись о его интересах, он же, как правило,  не требовал от них ни обеда, ни ужина. Я не встречал на земле человека более щедрого и более независимого от динаров и дирхемов. Он даже не упоминал о них, и я не думаю, чтобы мысли о них посещали его разум. Его характеризовали благородство, доблесть, чувство товарищества и стремление к оказанию соратникам помощи. Он был нечто удивительное и необычное».
«Его научный метод отличала снисходительность к людям, учет их обстоятельств. Он никогда не называл человека кафиром прежде предъявления этому человеку довода и аргумента. Он говорил: «Это высказывание – куфр  и заблуждение, произнесший же его – человек ищущий, но невежественный, до него не дошел довод, аргумент Аллаха. Возможно, он откажется от своих слов и покается перед Всевышним».
«Немало людей излечивались от падучей болезни, вызванной кознями джиннов, только лишь посредством угрозы Ибн Теймии, произнесенной им в адрес джинна. Шейхом было много сказано и сделано на этом поприще. Излечивая больных, он всегда ограничивался только чтением аятов».
«Затем они (Противники (прим. пер.)  придрались к нему в вопросе путешествий с целью посещения могил пророков, к его словам о том, что снаряжаться и отправляться в путь специально для посещения могилы запрещено. Эти свои слова Ибн Теймия аргументировал тем, что Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал:«Снаряжаться в путь можно только для посещения трех мечетей»». В то же время Шейху-ль-Ислам признавал, что посещение могилы без специально совершенного для этой цели путешествия является богоугодным делом. Противники принялись чернить Ибн Теймию за эти высказывания, выказывая возмущение, и группа лиц написала о том, что следует запретить ему подобное умаление достоинства пророков и что он тем самым совершил куфр. Несколько человек вынесли фетвы, заявив, что Ибн Теймия ошибся, однако его ошибка является ошибкой муджтахида и потому простительна. Группа ученых выразила свое согласие с Ибн Теймией, и проблема достигла большего размаха. Тогда он был вновь помещен в крепость и пробыл там более двадцати месяцев».
«Дело дошло до того, что ему запретили писать и читать и не оставили у него ни тетрадей, ни чернильницы, и в таком положении он пребывал многие месяцы. Тогда он принялся читать наизусть Коран, и прочитывал его полностью за три ночи или более, и совершал ночные намазы, и поклонялся своему Господу, пока к нему не пришла очевидность "якьин"».
Хафиз Захабиговорит в книге "Тазкирату Хуффаз":  "Ибн Теймия, Шейх, Имам, Величайший Учёный, Хафиз, Критик, Факих, Муджтахид, Искуснейший Муфассир (толкователь Корана), Шейхуль-Ислам, апологет аскетизма, редчайший в своё время... один из величайший Храбрецов, щедрый, отзывались с похвалой о нём согласные с ним и противоречащие ему.. .я не видел таких как он." 
Лживые обвинения в адрес Ибн Теймии
В адрес Шейху-ль-Ислaмa Ибн Теймии выдвигалась целая масса обвинений со стороны его многочисленных врагов, живших с ним в одно время. То были заблудшие из числа приверженцев суфизма, рафидитов (шиитов), поборников калама и сторонников религиозных нововведений вообще. Эти клеветнические обвинения не перестают звучать по сей день. Но самым удивительным из этих лживых поклепов, на который чаще всего опираются противники, является та клевета, которую возвел на Ибн Теймию Ибн Батута в его известной книге «Путешествие Ибн Батуты». В ней он пишет:
«В четверг, девятого дня великого месяца Рамадан, лета двадцать шестого, я прибыл в город Дамаск, в Шаме… Там жил один из крупных ученых фикха ханбалитского толка Такъийюддин Ибн Теймия, важный человек Шама, способный толковать о науках, имевший, однако нелады с рассудком. Жители Дамаска возвеличивали его чрезвычайно, и он проповедовал им с минбара».
Далее Ибн Батута пишет: «Я пришел к нему в пятницу и застал его читающим проповедь людям с минбара Большой мечети. В числе сказанного им были слова: «Поистине, Аллах нисходит на ближайшее небо подобно этому моему нисхождению». Произнеся это, он опустился на одну ступеньку из ступеней минбара. Факих маликитского толка, некто Ибн Аз-Захра, возразил ему и отверг сказанное им, и тогда поднялся народ и принялся избивать этого факиха руками и сандалиями, пока не спала его чалма…».
Лживость Ибн Батуты настолько явна, что не нуждается в пространных опровержениях, а Аллах сам взыщет с этого лжеца и клеветника. Ибн Батута упоминает, что он явился в Дамаск 9 рамадана 726 года хиджры. Совершенно доподлинно известно, что Шейху-ль-Ислам Ибн Теймия в это время находился в заточении в Дамасской крепости, о чем сообщают правдивые и надежные ученые, такие, как ученик Ибн Теймии Ибн Абдульхади, а также  Аль-Хафиз Ибн Раджаб в своем описании биографии Ибн Теймии  в книге «Табакъат Аль-Ханабиля». Последний пишет: «Ученый находился в крепости с шестого дня месяца Шабан 26 года по шестое Зуль-Ки’да 28 года» «Аз-Зайлю ‘аля Табакъати-ль-Ханабиля», 2/405. Ибн Абдульхади также сообщает, что Ибн Теймия был заключен в крепость шестого шабана. «Аль-‘Укъуд Ад-Дуррийя», стр. 218.
Узри, читатель, лживость Ибн Батуты! Разве минбар Большой мечети перекочевал вдруг в крепость Дамаска?! К тому же, дело обстояло так, что, попав в упомянутую крепость, Ибн Теймия покинул ее уже на погребальных носилках, как о том пишут историки.
Вообще склонность ко лжи свойственна Ибн Батуте. Его описание путешествий кишит лживыми сведениями и сообщениями странного и чудного характера. Выдающийся ученый Ибн Хальдун, да смилуется над ним Аллах, поведал о нем следующее: «Более всего он рассказывал о владетеле государств индийских, сообщая о жизни его то, что удивляло слушателей… и люди шептались о его лживости. В те дни я встретил министра султана Фариса Ибн Вархара, человека известного, и переговорил с ним по данному поводу, указав ему на несостоятельность сообщений этого человека, о лживости которого разошлась людская молва». «Мукъаддимату Ибн Хальдун», 2/525, исследования Абдульвахида Вафи.
Переданное Ибн Батутой опровергается самой действительностью, реальной биографией Ибн Теймии, да смилуется над ним Аллах, который никогда в жизни не проповедовал с минбара. Он проводил свои уроки, сидя на стуле, а не стоя. Кроме того, Ибн Теймия не проповедовал людям и не читал пятничных проповедей. Его жизнь проходила в научных изысканиях, а не была жизнью проповедника, и он не давал уроков в Большой мечети. К тому же, если бы описанное Ибн Батутой действительно было произнесено или совершено Ибн Теймией, это было бы передано всеми присутствующими, и все противники ученого, которые только и дожидались оплошностей с его стороны, обязательно ухватились бы за этот факт. Вокруг "Хамавийской фатвы"
Хафиз Ибн Касир в книге "Бидаят ва Нихаят" пишет:
«На закате государства Ляджин, после выхода кипчаков из страны, произошло очередное испытание для Шейха Ибн Теймии. Против него вышла группа Факихов с требованием прибыть ему на заседание к ханафитскому судье Джалалуддину аль-Ханафи, но он не пришел. Тогда в стране стали провозглашать еретическими убеждения Ибн Теймии, о которых он написал, отвечая на вопрос от жителей Хамы (Хамавийская фатва). Однако правитель Сейфуддин Джа’ан поддержал Шейха (Ибн Теймию) и послал задержать тех, кто встал против Шейха, но многие сразу же скрылись, того, кого задержали, подвергли наказанию, остальные умолкли.
В пятничный день Шейх Такъийюддин (Ибн Теймия) как обычно проводил урок в мечети, урок по Тафсиру Корана, говоря о Словах Аллаха:"И поистине ты (о Мухаммад) на великом нраве". Сура Калям 4 аят.
Затем в субботу все собрались у Судьи Имамуддина, прибыла группа достойнейших (ученых) и все приступили исследовать "Хамавийскую фатву" ведя дебаты с Шейхом (Ибн Теймией), обсуждая отдельно взятые места из нее, на что Шейх ответил им тем, что после длительной беседы заставило их замолчать». Том 14/5.
Судебное разбирательство 707 года по претензиям суфиев-ашаритов вокруг вопросов Сифатов, истигасы и др.
Хафиз Ибн Касир в книге "Бидаят ва Нихаят" пишет:
«Затем наступил 707 год Так, в пятницу 14 Сафара, главный Судья Бадру-дин ибн Джамаа встретился с Шейхом Такъийюддином ибн Теймией в доме аль-Аухадия в крепости «аль-Джабаль». Они долго говорили, затем перед намазом разошлись, но шейх Такъийюддин настаивал остаться в тюрьме. В другой раз, когда наступила пятница 23 рабиуль авваль, в тюрьму пришел сам Амир Хусамуддин Махна ибн Иса король арабов, и поклялся перед шейхом Такъийюддином, чтобы он вышел к нему. А когда он вышел, Амир поклялся перед ним, чтобы вместе пойти в дом Салара, где собрались некоторые Факихи (учёные), когда они прибыли то обсудили много вопросов, затем, прочитав намаз, посидели еще до вечернего намаза. Шейх Такъийюддин ночевал у Салара, затем в воскресенье по указу султана провели собрание на целый день, на него прибыло много Факихов (больше чем в обычные дни), но из Судей никого не было. Там были Факихи, такие, как Наджмуд-дин ибн Раф`, Аляуд-дин ат-Таджи, Фахруд-дин ибн бинт Аби Са`ад, И`ззуд-дин ан-Намрави, Шамсуд-дин ибн Аднан и др. факихи.

На собрание позвали судей, но они сослались на разные причины, чтобы не придти, - некоторые на болезнь, другие еще на что-то, потому что они знали, какими большими знаниями и доводами обладает Ибн Теймия, и что никто из присутствующих не выдержит их.
Заместитель правительства принял их отговорки даже после указа султана, прийти судьям или (в противном случае) не проводить собрание.

Когда Шейх ночевал у заместителя Султана, пришел эмир Хусамуд-дин Махна, чтобы вместе с Шейхом Такъийюддином поехать в Дамаск, но Салар указал шейху остаться у него в Египте, чтобы люди смогли признать его достоинство и получить пользу от его знаний.
Шейх написал письмо (книгу), в котором описал, что происходило с ним (в Египте), и отправил в Шам (территория нынешней Сирии, Иордании и Палестины). 
Сказал аль-Барзали:
В этот же год, в месяц Шавваль каирские суфии выдвинули обвинения правительству в адрес Шейха Такъийюддина, которого спросили о Ибн Араби и др. Дело было передано Шафиитскому Судье, по этому поводу провели заседание (суд). Ибн Ата выдвинул некоторые обвинения, но они не были доказаны. Шейх только сказал, что нельзя делать "истигасат" - просить помощи у кого-либо кроме как у Аллаха, нельзя делать "истигасат" - просить помощи у Пророка просьбой, означающей поклонение, однако можно делать "таввасуль" через него, и просить его заступничества, обращаясь к Аллаху. Некоторые из присутствующих (учёных) сказали, что ничего нет в этом (для обвинения Шейха), а судья Бадруд-дин ибн Джама`а посчитал это за неблаговоспитанность. Судье было велено (со стороны правителя, предвзято относившегося к Шейху: мое пояснение) поступить с Шейхом так, как того требует Шариат.
Судья сказал: «Я обратился к нему (Ибн Теймие) так, как обращаются к подобным ему».
Затем правительство дало ему выбрать, либо уходить в Дамаск или Александрию с определенными условиями (т.е. с условием чтоб он более не говорил подобное: мое пояснение), либо сесть в тюрьму. Он выбрал тюрьму. Но потом пришла группа сторонников Ибн Теймии из Дамаска и стали уговаривать Шейха вернуться в Дамаск, он поддался на их уговоры и  ночью, 18 числа месяца Шавваль, вышел в путь вместе с почтовым гонцом. Но на другой день за ним послали других гонцов, которые вернули его обратно. Он встретился с главным судьей Ибн Джама`а, у которого была группа факихов,  один из них сказал ему, что государство ни на что не согласится, кроме как тюрьмы для тебя, судья сказал, что в этом благо ему.
А Шамсуд-дина ат-Тунуси аль-Малики потребовали принести покаяние (за наговор на Шейха: мое пояснение), и затем разрешили ему вынести решение, лишить свободы Шейха, но он отказался и сказал, что против него ничего не доказано. Затем спросили, что думает Нуруд-дин аз-Завави аль-Маляки по этому поводу, но он тоже пришел в смятение. Когда Шейх (Ибн Теймия) увидел, что они не могут посадить его, он сказал: «Я последую тому, в чем благо, я сам сяду в тюрьму». На что Нуруд-дин аз-Завави сказал: «Он будет в соответствующем ему месте». Ему ответили, что правительство не позволит ничего, кроме того, что входит в понятие "лишение свободы" (т.е. тюрьма, а никакой не домашний арест: мое пояснение). Его посадили в место лишения свободы Судей, где раньше сидел Такию-дин ибн бинтуль-А`азз. Разрешили также, чтобы кто-то заботился о нем.
Все это происходило с Шейхом, по указанию Насра аль-Манбаджи (ненавидевшего Шейха за его выступления против ереси Ибн Араби и новшеств в религии: мое пояснение), и его влияния в стране, так как он захватил  разум аль-Джашанкира (Бибарса), который получил в последующем абсолютную власть в стране, а покоренный Султан был с ним.
В заключении, Шейх продолжал давать фатвы, и люди не переставали его посещать, приходили к нему проблематичные вопросы от правителей и простого народа, на которые не могли находить ответы Факихи, а он отвечал на них, отталкиваясь от Корана и Сунны, изумляя разумы.
Затем для Шейха был устроен "маджлис" собрание в "Салихии". Шейх прибыл в Каир в апартаменты Ибн Шакира, и все люди днями и ночами принялись посещать собрания Шейха».
Клевета со стороны завистников в вопросе "Зиярата"
Ибн Касир пишет:
«В среду 10 зуль-каада, в ханбалитском мадресе преподавал Бурханудин Ахмад ибн Хилал аз-Зари Ханбали, заменяя Шейха Ибн Теймию, и посетили их Къази Шафиитского мазхаба и группа Факихов, что трудно сказалось на многих из последователей Шейха ибн Теймии, так как за день до этого к Ибн Теймии, по поручению правителя с некоторыми вопросами, приходил Ибн Аль-Хутейри. После всего этого, в четверг, пришёл Къази Бадруддин и ответственный за Вакфы Насруддин (Машд) и спросили его про зиярат. Шейх Ибн Теймия ответил им, написав на свитке, и Шафиитский Къази в Дамаске подписал, что он принял этот ответ от Ибн Теймии, написанный его рукой, а далее написал, что самое больное место, т.е. что якобы точка разногласия здесь, в том, что Ибн Теймия сделал зиярат (посещение) могилы Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) и могил других пророков мир им, грехом по абсолютно единогласному мнению всех Алимов (Иджма).
Ибн Касир (рахимахуЛлах) продолжает: так посмотрите же сейчас на это изменение слов Ибн Теймии (со стороны Шафиитского Къази). Поистине его (Ибн Теймии) ответом на этот вопрос (о зиярате) не было запрещение посещения могил Пророков и праведников. В его ответе было упоминание двух мнений в теме 1) "шаддуль рихаль" (седлание, т.е. подготовка и отправление в путешествие), 2) и поездка только ради посещения могилы. Посещение могилы, без отправления в путешествие (дальний путь) только ради этого - это один момент, а посещение могилы, отправляясь только ради этого в путешествие, другой момент.
И Шейх не запрещает посещение могил без того, чтоб только ради этого отправляться в далекий путь (шадду рихаль), а наоборот считает её желательной и Сунной, и его книги и жизненный путь свидетельствую об этом. Этот вид зиярата он не оспаривает в фатве, и он не сказал, что это грех, и не приводил никакого Иджма на запрет этого, и он (шейх Ибн Теймия) не является незнающим хадис Пророка (да благословит его Аллах и приветствует); "Посещайте могилы, поистине они напоминают вам о будущей жизни". А от Аллаха ничего не скроется из скрываемого: "А притеснители скоро узнают, какой поворот [судьбы] их ожидает". Сура Шуъара 227 аят».  "Бидаят ва Нихаят" том 14 стр.143.